В авангарде борьбы
В первой половине XIX века вихри народного гнева бушевали в разных местах России, угрожая вырвать с корнем власть крепостников. Чувствуя приближение революционной бури, царь Александр II решил, что лучше отменить крепостное право «сверху», чем ждать когда его уничтожат «снизу». 19 февраля 1861 года было издано Положение об освобождении крестьян от крепостного права, а 8 марта – Положение об освобождении горнозаводского населения от обязательных работ. В этих указах рабочие и крестьяне обещанной воли не нашли. Вновь начинаются волнения, в них принимают участие и березовчане.
«Освобождение»
В ясный весенний день 26 марта после благодарственного молебна священник Левицкий зачитал собравшимся березовчанам положение от 8 марта. Внимательно, с благоговением и трепетом слушали мастеровые, их жены и дети указ: «наконец-то дождались волюшки!». Но с каждой минутой радостные лица собравшихся все больше мрачнели. Оказывается, свобода будет в 1861 году дана только мастеровым, проработавшим на горнозаводских работах не менее 20 лет в полных работниках (т.е. с 18-летнего возраста). В 1862 году освободят тех, кто проработал не менее 15 лет, а всех остальных уволят только в 1863 году.
С каждым днем недовольство рабочих возрастало. Стали распространяться слухи, что 26 марта им читали не царский указ, а бумагу, составленную заводчиками в своих интересах и напечатанную ими в екатеринбургской типографии. Эти слухи быстро обрастали «подтверждающими вескими материалами».
Во-первых, документ внушал подозрение: был напечатан не на гербовой бумаге, простыми литерами и не имел царской печати. Во-вторых, «невероятно, чтобы царь-батюшка такую пакость написал». Некоторые еще помнили, каким обходительным в обращении с мастеровыми был царь Александр I, когда в 1824 году был на Березовском заводе. Тепло отзывались горняки и об Александре II. Многие рабочие рассказывали о том, как он, еще будучи цесаревичем, приезжал в 1837 году в Березовский завод и даже спускался в шахту. Все это льстило березовчанам и крепило у них веру в доброго царя. Пошли слухи, что «царский указ хранится в алтаре церкви, что он написан на гербовой бумаге золотыми литерами и имеет семь печатей».
«Надо действовать!» - решили рабочие и условились, что 1 мая они на работу не пойдут, соберутся на заводской площади и заставят местных священников зачитать им царский указ. В случае надобности решили применять насильственные меры. Руководили подготовкой выступления рабочие Николай Тарасович Трапезников и Мирон Никандрович Мазеин.
«Где настоящий манифест?»
О событиях этого дня екатеринбургский епископ Варлаам докладывал: «В 1-е число мая, в понедельник утром по окончанию праздника пасхи, мастеровые Березовского завода не пошли на казенную работу, собрались на заводе, толпами ходили по домам тамошних священников и настоятельно просили их отслужить на площади благодарственный молебен по поводу предоставления мастеровым свободы. Когда священник Левицкий стал отказываться от такой службы, так как такой молебен уже состоялся 26 марта 1861 года, мастеровой Андрей Евстеевич Абросимов ему заявил, что команда березовских мастеровых требует такого молебна и при отказе служить, заставит это сделать. В это время призывно загудел церковный колокол. Звон не прекращался на протяжении получаса. На церковной площади собралось свыше 3000 мастеровых Березовского и Пышминского заводов… Без всякого благоговения вбегали толпами в церковь и даже во святой алтарь, вынесли иконы и заставили священников служить молебен…».
После отслужения молебна полагалось целовать крест, но раздались голоса: «Не ходить ко кресту, пусть зачитают указ!». Когда священники сказали, что у них манифеста нет, поднялся грозный шум. Пономарь Андрей Максимов побежал к управляющему Окладных за Положением от 8 марта. Окладных отдал ему Положение и вызвал войска на помощь. Чтение Положения еще больше возмутило рабочих. Они требовали чтения царского манифеста.
«…Более двух часов мы находились в окружении разъяренной толпы и нам кричали, что если мы утаим манифест, то они с нами по своему расправятся», - сообщали позже священники. Они позвали на помощь управляющего. Когда на площади в сопровождении полицмейстера Межецкого явился Окладных, на короткое время наступила тишина. Когда управляющий подтвердил, что читанные документы правильные, шум поднялся с новой силой.
Окладных порекомендовал избрать от рабочих делегацию из доверенных лиц и идти в Екатеринбург к горному начальнику Штейнману, чтобы удостовериться, что он говорит правду. В рапорте Штейнмана сообщается, что к нему явилось до 200 мастеровых. «Когда же я подтвердил истинность Положения… мастеровые с обидой заявили, что во-первых, при исполнении данного Положения не принимается во внимание служба, проведенная до 18-летнего возраста, и этим лишает многих увольнения в этом году… Во-вторых, жаловались на малую плату от казны и просили по случаю необыкновенной дороговизны нынешнего года разрешить им работать, назначив цену с золотника золота, так называемого старательскою работою, кто где хочет и когда хочет. Об этом им было отказано, а объявлено, что я буду ходатайствовать о дозволении им работать по вольной плате, после чего они ушли».
Работает следственная комиссия
По распоряжению Фелькнера и Штейнмана в Березовский завод были направлены дополнительные войска. Кроме имевшихся в заводе полуторых рот линейного батальона, направили роту 8-го батальона и 45 оренбургских казаков. Войска были расквартированы у мастеровых и отвечали за установление порядка в заводе. Была создана следственная комиссия по разбору дела о волнениях мастеровых. Ровно 2 месяца она вела следствие (с 8 мая по 8 июля), 33 рабочих были арестованы как зачинщики волнения.
10 дней продолжались волнения рабочих. Только 11 мая Окладных доложил, что в заводе стало тихо, все вышли на работу. Следственная комиссия развернула небывалую деятельность. За два месяца по этому делу исписано 540 больших листов бумаги. Два тома этого дела хранятся в Свердловском архиве. По этим материалам видно, как мужественно держались арестованные. Они не признавали за собою никакой вины и никого не выдавали.
Все старания следственной комиссии не дали желанных результатов. Напрасно в мае-июне почти ежедневно гоняли на допросы то одного, то другого арестанта «за надежным караулом» из тюремного замка в Березовский, а после допроса обратно в Екатеринбургскую тюрьму.
Напрасными оказались меры кнута и пряника при допросах. Сама комиссия по существу расписалась в своем бессилии, признавая, что… «несмотря на все принятые меры дознания, не удалось выявить, кто был зачинщиком этого волнения, даже не удалось узнать, кто звонил в колокол…».
Хотя никакого веского обвинительного материала комиссия не собрала, но 8 июля, прекратив работу, она высказала свое мнение о наказаниях арестованных, предлагая: - Трапезникову – 200 ударов розгами и перевести на Нерчинские заводы, Семенову – 120 ударов, остальным по 100 ударов каждому. Всем записать преступление в формулярные списки и взять под строгий надзор полиции. Деньги, израсходованные на содержание следственной комиссии, взыскать с арестованных по равной доле, а прогулянные до ареста дни должны отработать в нерабочее время.
Угроза подействовала
21 июля 1861 года в тюрьме скончался 28-летний руководитель волнений Николай Тарасович Трапезников. Эта весть всколыхнула березовских мастеровых. Они стали угрожать местному начальству и духовенству, что если немедленно не выпустят арестованных, они будут жестоко мстить за смерть товарища. Угроза подействовала. Горное начальство приняло меры для прекращения дела о волнении.
В июле-августе все арестованные были освобождены из тюрьмы и отданы до суда на поруки. За ними был установлен строгий полицейский надзор и запрещался выезд из завода. Для успокоения мастеровых Штейнман распорядился, чтобы им разрешали в праздничные дни работать по вольной плате, а за каждый золотник добытого золота платить полтора рубля. Кроме этого он разрешил мастеровым получать за работу, выполненную сверх казенного урока, такую же плату, как вольнонаемникам.
Хотя эти мизерные уступки были выгодны заводчикам и были по существу новой формой выжимания пота, но в условиях тяжелого экономического положения временнообязанных мастеровых, они имели и для них значение. Выпущенные на поруки зачинщики волнений были под судом до 23 декабря 1865 года, когда из канцелярии по военно-судной части города Екатеринбурга поступило распоряжение «о прекращении этого дела, так как за подобные преступления положено по закону не более 3-х месяцев тюрьмы, которые подсудимые отсидели в 1861 году».
Это волнение содействовало росту классового сознания березовских горняков. Оно подорвало наивную веру в доброго царя-батюшку и убедило рабочих, что свободу не просят, а завоевывают в борьбе. Для этого требуется сплоченность и организованность.